Рассказ от первого лица, опубликованный в 1946 году. Действие происходит после Первой мировой войны, в марте 1920 года. Рассказчик и его друг Макс Левенфельд сидят на чемоданах на железнодорожном вокзале в городке Славонски-Брод в ожидании поезда. Они не знают, когда он прибудет, предполагают, что он будет набит битком. Макс Левенфельд – друг рассказчика из юности, которого он не видел много лет. Левенфельд – коренной житель Сараево знатного происхождения, его мать была красавицей. Рассказчик и Левенфельд стали друзьями в гимназии, несмотря на разницу в годах, что много значит в этом возрасте. Дружба развивается, молодые люди вместе читают книги и доверяют друг другу секреты. Макс -  атеист, и рассказчик, который моложе его на три года, видит в нем образец для подражания. Получив диплом, Макс отправился в Вену изучать медицину, и дружба прерывается. Они случайно встретились после войны на платформе железнодорожного вокзала в ожидании белградского поезда. В нескольких словах они рассказали друг другу как прошли войну. Рассказчик узнал, что Макс, отслужив в военно-медицинской службе, собирается готовился эмигрировать в Южную Америку. Он видит, что старый друг изменился: его больше не интересует ни поэзия, ни книги. Рассказчике его описывает так: «После этой Великой войны было между интеллигентами много злых, оскорбленных людей, каким-то особым образом униженных, обиженных на что-то неопределенное в жизни». Макс уезжает навсегда, говоря напоследок рассказчику, что он будет постоянно нести в себе Босния как некое неизлечимое заболевание. Он думал, что будет жить здесь всю жизнь, но теперь знает, что этого не будет.  И когда рассказчик спрашивает Макса, почему тот уезжает, почему и от чего убегает. Макс отвечает одним словом: ненависть. Рассказчик хочет возразить, но в этот момент прибывает поезд и разговор прерывается. Двадцать дней спустя рассказчик в Белграде получает письмо от Макса Левенфельда. Он пишет, что Босния – замечательная, необычная страна, но, в то же время, это страна ненависти и страха. Боснийцы не осознают ни этой ненависти, ни этого страха. В Боснии и Герцеговине, пишет Макс Левенфельд, «есть большее количество людей, которые готовы убивать или быть убитыми в приступах бессознательной ненависти, по разным причинам и под разными предлогами, чем в других, более крупных странах, славянских или не славянских». (...) «Итак, вы обречены жить на самом фитиле взрывчатки, который время от времени вспыхивает искрами вашей любви и вашей пламенной чувствительности. Возможно, ваше самое большое несчастье в том, что вы не понимаете, сколько ненависти в вашей любви и энтузиазме, традициях и религиозности». Левенфельд пишет рассказчику о сараевской ночи, в которой как каждый храм живет по своему времени (католический, православный и мусульманский), а сам Бог узнает, который час, по еврейскому временному расчету. Он хотел, по его словам, посвятить себя изучению этой ненависти, но понял, что у него не хватит ни сил, ни способностей. В конце своего письма Макс желает рассказчику удачи в его новой жизни. Заканчивается рассказ эпилогом, который нас водит вперед еще на десять лет. Рассказчик узнает, что Левенфельд поселился в Париже, где открыл офис и стал известен как «наш доктор» среди живущих там балканцев, а еще через восемь лет Макс отправляется на гражданскую войну в Испанию и там погибает. Заканчивается рассказ предложением-комментарием: «Вот так закончил жизнь человек, который всю жизнь бежал от ненависти».